О состоянии руин Сковородского монастыря

Лыжные вылазки к руинам Сковородского монастыря для меня стали традицией со времени первого посещения их в 2010 году. Чтобы соотечественники не забывали о разрушенном в Великую Отечественную войну монастырском комплексе, в 2012 году был заложен геокешерский тайник, и, судя по записям в блокноте, немало лыжного и байдарочного народа побывало там.

Руины церкви Михаила Архангела, фото 2010 г

Шли годы, подзарос с тех пор калиной и подзавалился деревьями западный вход в монастырь, где некогда стоял братский одноэтажный корпус с воротами и колокольней, территория состоятельной в период республики обители заростала кустарником, ветер сломал некоторые старые липы, но всё также лежали руины Михайловской церкви, надёжно укрыв своими обломками древние фрески, расчищенные в 1937-38 гг, и также десятиметровым обелиском возвышался над всем этим северо-восточный угол храма, примыкавший когда-то к его апсиде.

Северо-восточный угол церкви Михаила Архангела, вид снаружи храма, фото 2010 г

Северо-восточный угол церкви Михаила Архангела, вид изнутри храма (с вершины руин), фото 2010 г

И вот добравшись до Сковородки на лыжах в этом году (прошлой зимой вовсе не было льда для таких прогулок) нашел я, что угол Михайловской церкви упал, и, судя по валяющимся близ апсиды массивным железным связям - он обрушился наружу.

Руины церкви Михаила Архангела, вид с востока, фото 2010 г

Руины церкви Михаила Архангела, вид с востока, фото январь 2021 г

Неумолимое время обращает памятники истории и культуры в заросшие холмы, поэтому спешите увидеть и запечатлеть остатки великого прошлого.

Старая дорога от Сковородки на Нередицу, фото 2010 г. От левого дерева ныне остался лишь пень.

Неточность в трактовке поговорки ильменских рыбаков

В сборнике новгородского фольклора, изданном в 2006 году, на странице 17 приведена поговорка из коллекции XIX века: "Троица коломица, Юрь монастырь, Микола Липца, спаси наши барочки" с пояснением "(так говорят, когда от Звада спускают барки в озеро Ильмень)" и сноской "В поговорке имеются в виду Юрьев монастырь, церковь Николы на Липне и, скорее всего, Святая Троица, либо деревня Троица, расположенная неподалёку от деревни Взвад".

Несуразно выглядит связь топонимов северной части Ильменя со Взвадом, находящимся на южном берегу озера, но всё становится на свои места, если вспомнить об урочище Коломцы и Троицком Коломецком монастыре, что с XV по XVIII век стоял на берегу Моисеевских речек. Именно его храмы, вместе с храмами соседнего Покровского Шилова монастыря, вместе с Георгиевским собором Юрьева монастыря и церковью Рождества на Перыни когда-то видели рыбаки выходящие на своих соймах в озеро Ильмень с Волхова, и вспоминая именно их, просили помощи:

Троица – Коломица,

Перынь – Богородица,

Шило святое,

Юрь-монастырь

Помогай нам!

Монастыри из рыбацкой поговорки: Юрьев и Перынский на левом берегу Волхова, примерное расположение Шилова и Коломецкого монастырей на правом берегу, Липенский монастырь в дельте Мсты.

Изображение новгородских достопримечательностей в мультфильме "Аленький цветочек"

В сказке С.Т. Аксакова "Аленький цветочек" (1858 г) не содержится указаний в каком городе проживал купец с тремя дочерьми: "В некиим царстве, в некиим государстве жил-был богатый купец, именитый человек". Однако, в замечательном советском мультфильме 1952 года, снятом по мотиву этой сказки, изображение торгового города не оставляет сомнений, что купец проживал в Новгороде, точнее на его Торговой стороне, о чём свидетельствует вид из окна купеческого дома на постройки Детинца.

Рисунок 1.

В самом начале мультфильма показана городская крепость Детинец на берегу реки, в которой без труда угадываются: башня Кокуй (1), Софийский собор (2) с фреской на фасаде (в реальности, фреска на западном фасаде обращена не к реке, на реку смотрят апсиды храма), Спасская башня (3) с шатровой крышей и дозорной вышкой наверху, часозвоня (4) и несуществующий ныне собор Бориса и Глеба (5).

Рисунок 2. Фантазийный вид Детинца

Борисоглебский собор в Детинце, рухнувший в 1682 году, изображен на иконе "Видение пономаря Тарасия", его периметр, раскопанный в 1940 году, немногим уступает основному объёму Софийского собора, а по высоте, вероятной, Борисоглебский собор превосходил Софийский. Церковь Андрея Стратилата в Детинце - бывший придел Борисоглебского собора, стоит на его лестничной башне.

Рисунок 3. Фрагмент иконы "Видение пономаря Тарасия", справа - собор Бориса и Глеба с фреской святых князей, слева приземистый пятиглавый Софийский собор

Далее в мультфильме крепость показана с другого ракурса и снова видны: прямоугольная башня (1) с низкой скатной крышей (такие крыши были на всех башнях до послевоенной реконструкции, когда башням вернули шатровые крыши XVII века), часозвоня (2) видна более детально, её изображение соответствует довоенным фотографиям, Софийский собор (3) и, вероятно, Георгиевский собор (4) перенесенный в Детинец из Юрьева монастыря. Он угадывается по скатной кровле и закомарам (на Софийском соборе подобную крышу переделали в 1900 году), лестничной башне с куполом.

Рисунок 4. Софийский и Георгиевский соборы

На некоторых кадрах мультфильма постройки нарисованы крупно, их легко сличать со старыми фотографиями.

Рисунок 5. Башня Кокуй в мультфильме и на довоенном фото. Шлемообразное завершение XVII века башня получит в ходе послевоенной реконструкции, в мультфильме показана скатная крыша.

Рисунок 6. Софийский собор в мультфильме и до реставрации 1900 года. Фотография со скатной крышей и полностью сохранившейся фреской на фасаде. В мультфильме показано позакомарное покрытие храма.

Рисунок 7. Звонница в Детинце, изображение полностью соответствует реальности, в мультфильме показано даже крыльцо.

Обилие золотых куполов и белый цвет построек тоже не должны смущать зрителя, вероятно, по мнению авторов мультфильма, это типичная черта Древней Руси, что верно лишь отчасти. Штукатурили и белили Софийский собор в XV веке, а башни Детинца в XVII, золотые же купола в Новгороде кроме Юрьева монастыря (да и там они появились в XIX веке) не встречались, кроме центральной главы Софийского собора (с 1408 года).

Места первых нелегальных митингов и маёвок в окрестностях Новгорода

Оппозиция правящему режиму в начале ХХ века, в отличии от нынешней, любила собираться за городом. На лоне природы проводились митинги, собрания нелегальных обществ и кружков, а также всеми любимые, но уже в современной истории, маёвки.

Отсчёт подобных событий в Новгороде, наверное, можно начинать с конца 1904 года, когда в лесу за деревней Григорово состоялось первое собрание социал-демократического кружка. Уже весной следующего, 1905 года, социал-демократы организовали первую маёвку на берегу Малого Волховца недалеко от Кириллова монастыря. Эта маёвка примечательна участием в ней солдат 85-го Выборгского полка. Все участники нелегального собрания (около 40 солдат, примерно 150 рабочих и духовой оркестр учащихся) прибыли отмечать 1 мая на лодках.

В мае того же 1905 года в поле за Синичьей горой (Петровским кладбищем), собирались потолковать промеж собой рабочие-печатники. Их четырёхдневная стачка принесла результаты – все требования бастующих были удовлетворены, в том числе, стал девятичасовым рабочий день (вместо 11 часов раньше). В том же году рабочие губернских типографий объединились в один из первых профсоюзов, высококвалифицированный труд, всё-таки, имел свои преимущества и тогда.

В октябре 1905 года после оглашения царского манифеста, обещавшего созыв законодательной думы, в городском Летнем саду произошел митинг против положений манифеста и самодержавия в целом. Новгородской группой РСДРП были выпущены воззвания: «не оставить камня на камне от царя и его приспешников» и «окончательно уничтожить даже само воспоминание о самодержавии». Протестовали опять же на природе, но в городской черте. Тогда же бузили и новгородские гимназисты, разорвав портрет государя в помещении гимназии, ответом стал черносотенный погром учебных заведений города.

В 1906 году маёвки состоялись снова у Кириллова монастыря и в роще за Григорово. Там собрались революционно настроенная интеллигенция, учащиеся и рабочие, всего первомай с лозунгами, песнями и транспарантами за городом отметило до 1000 человек. Вероятно, именно там новгородскими рабочими была принята резолюция, что «только повсеместная борьба уничтожит следы теперешнего правительства…» Вдаль смотрели товарищи из РСДРП правильно, а вот за собой недоглядели.

После 1907 года революционная активность в Новгороде пошла на убыль. Местная социал-демократическая организация была разгромлена, её участники арестованы. Пауза затянулась до 1911 года, когда первомайский митинг рабочих состоялся в сосновой роще у Перынского скита. Следует упомянуть ещё одно место – Еврейское кладбище (примерно у д.12 корпус 4 по нынешней улице Октябрьской, где хоккейная коробка у школы №21). Впервые рабочие собрались там на маёвку в 1913 году.

Память о первых маёвках (день 1 мая назывался после революции Днём Интернационала) была живуча настолько, что на первомайских празднествах в 1920-х годах разыгрывались сцены «дореволюционных маёвок», в которых полицейские и казаки противостояли сплочённости рабочего класса.

 

Рисунок 1 Примерное местоположение митингов и маёвок с указанием года проведения: 1 – роща у деревни Григорово, 2 – Еврейское кладбище, 3 – поле за Синичьей горой, 4 – Летний сад, 5 – поле у Кириллова монастыря, 6 – роща у Перынского скита.

О подпольных типографиях Новгорода 1896-1906 гг

Первые сведения о попытках производства и распространения нелегальной литературы в Новгороде во второй половине XIX века относятся к 1862 году, когда петербургские студенты вели подготовку к организации подпольной типографии и распространению революционной литературы. Они намеревались в день празднеств 1000-летия России раздавать в Новгороде прокламации о грабительском характере реформ 1861 года, но были арестованы ещё в Санкт-Петербурге.

Своей, собственно новгородской общественной базы у тогдашних ниспровергателей режима не было. Рабочих - катастрофически мало, а крестьяне, видимо, плохо поддавались агитации, которую вели всяческие сосланные в новгородскую губернию за «политику» нечаевцы, народовольцы, а также участники различных стачек и мятежей.

В конце XIX века Новгород – небольшой провинциальный город, центр сельскохозяйственной губернии обладал единственным периодическим печатным изданием – газетой «Новгородские губернские ведомости». Рабочих в городе почти нет (128 человек, а по всей губернии менее 10000), около 1500 ремесленников, а далее лавочники, купцы, мещане, чиновники, духовенство и много солдат. В такой обстановке начинается первый этап новгородского самиздата.

1896 год, типография «Союза борьбы» она же типография газеты «Трибун»

В 1895 году в Петербурге создаётся «Союз борьбы за освобождение рабочего класса», а уже год спустя в Новгороде, группа сосланных сюда петербургских студентов и примкнувшие к ним народовольцы, на почве изучения нелегальной литературы и думах о рабочем движении создаёт кружок с замечательным, по нынешним временам, названием -  «Общество либералов и радикалов». Всего в кружке, по сведениям жандармов, состояло 15 человек, была в том числе и новгородская молодежь.

Одним из участников кружка был В.Т. Талалаев – ссыльный студент-пропагандист и по неудачному для властей совместительству – тогдашний корректор губернской типографии. Ему-то и поручили петербургские товарищи из «Союза борьбы» устроить в Новгороде свою подпольную типографию с чем тот не сразу, но справился. С помощью работников губернской типографии Талалаев постепенно добыл необходимое количество шрифта и типографских принадлежностей, их он прятал на земском складе сельхозорудий, заведующий которым состоял в «Обществе либералов и радикалов». Талалаеву удалось обзавестись разборным печатным станком, его изготовили по заказу и спрятали там же.

В это время Талалаева взяли на работу в Губернский статистический комитет, размещавшийся в Златоустовской башне Детинца, где располагался и Новгородский музей древностей, причем квартиру Талалаеву дали при музее, а затем и взяли туда на должность консерватора (хранителя).

Рисунок 1 Златоустовская башня с флигелями, в которых размещались Новгородский музей и библиотека. Фото конца XIX века

Всё складывалось удачно, но вместо устройства типографии кружковцы вместе с Талалаевым, мечтавшим печатать газету «Трибун», занялись её похоронами – опасаясь ареста все принадлежности были убраны со склада и закопаны в вал Окольного города у Десятинного монастыря.

Несмотря на первоначальную неудачу, летом 1896 года работа над типографией возобновилась с приездом в Новгород сосланного с Петербурга рабочего В.Е. Змеева. Вдвоём с Талалаевым им удалось откопать и перенести типографию с вала на квартиру в музее. Примерно с июля 1896 года вместо  распавшегося  «Общества либералов и радикалов» оформился новгородский кружок «Союза борьбы», который принялся успешно вести эту самую борьбу за права трудового народа (забастовка в декабре 1896 года на фабрике Шитова) и продолжал готовить типографию к запуску.

Уже 20 ноября 1896 года Змеев и Талалаев отметили рождение типографии напечатав на ней плакат «ПРОЛЕТАРИИ ВСЕХ СТРАН, СОЕДИНЯЙТЕСЬ!», так в самом центре древнего и тихого Новгорода, музей, открытию и работе которого содействовали дети императора Александра II и внуки Николая I стал рупором борьбы с самодержавием.

По-настоящему работать новгородская подпольная типография «Союза борьбы» начала в марте 1897 года. До своей ликвидации в августе того же года охранкой, типография успела напечатать «Устав Центральной союзной рабочей кассы» (500 экз.), прокламацию о злоупотреблениях администрации петербургского Нового порта, воззвание «Правое дело» (600 экз.). Все эти материалы вывозились из Новгорода и распространялись среди рабочих Петербурга. Работа этой одной из первых подпольных типографий России обошлась арестом и осуждением 40 человек, а газету «Трибун» Талалаеву так и не удалось напечатать.

1902 год, типография газеты «Искра»

В начале ХХ века число рабочих в новгородской губернии удвоилось, выросло количество предприятий, в уездах появились крупные фабрики с числом рабочих более тысячи. Капитализм уверенно шагал по губернии, порождая проблемы и конфликты, зачастую приводившие к забастовкам и беспорядкам.

Ленинская газета «Искра», созданная за границей в 1900 году, нуждалась в российских типографиях для беспрепятственного распространения и умножения её тиража. Летом 1902 года сосланные в Новгород старый социал-демократический кадр В.Ф. Кожевникова и активистка-революционерка Н.Ф. Устинович по заданию петербургского комитета РСДРП попытались организовать местную типографию «Искры», перевезя в Новгород необходимое оборудование из Торжка. Типографию устроили на квартире Устинович во флигеле на Ново-Лучинской улице (во время Великой Отечественной войны деревянные дома там сгорели, ныне местоположение флигеля можно оконтурить двором углового дома №5 по улице Газон).

Работа этой типографии была недолгой, в ней успели напечатать «Письма про наши порядки и непорядки», а уже 4 ноября 1902 года последовали аресты и типографию перевезли на другую квартиру, где в январе 1903 года она была обнаружена жандармами.

1906 год, типография новгородской группы РСДРП она же типография В.П. Закатова

В 1905-07 гг обстановка в новгородской губернии ничем не отличалась от остальной России – рабочие небезуспешно бастовали, крестьяне, бывало, жгли имения и захватывали земли, случались вооруженные столкновения, всё более многочисленными становились ряды противников власти и ею недовольных.

К началу 1906 года новгородская группа РСДРП оформилась в серьёзную нелегальную организацию с общим числом участников до 60 человек, состоявшую из местных рабочих и высланных в Новгород из Петербурга студентов. Основная деятельность группы была агитационная, её участники работали с крестьянами, солдатами и рабочими, устраивали митинги и распространяли революционную литературу.

Среди участников группы были рабочие местных типографий, они ещё в 1905 году нелегально издавали воззвания, прокламации и обращения на оборудовании губернской типографии, а в 1906 году помогли группе создать свою подпольную типографию.

Оборудование разместили на квартире В.П. Закатова в Антониевской слободе (располагалась вдоль улицы Хутынской, дом не сохранился), в типографии размножалась литература, присылаемая из Петербурга, и печатались собственные прокламации типа «Обращение ко всем новгородским крестьянам и рабочим», «Адрес социал-демократическим депутатам» и прочее.

Новгородская группа РСДРП работала относительно спокойно, полиции были известны менее половины её участников, и она ничего не знала о типографии. Однако, в апреле 1907 года один из участников группы А.В. Базненко стал осведомителем охранки, а в мае на квартиру Закатова пришли жандармы. Ими был найден второй станок и шрифты, но основную типографию по случайности полиция не обнаружила, её спрятали на берегу Волхова в затонувшей барже. Базненко выдал её расположение и кроме арестов девяти человек, группа потеряла всё оборудование. Примерно в августе, усилив конспирацию, оставшиеся члены группы организовали новую типографию на квартире В. Погодиной на Власиевской улице, но к несчастью для подпольщиков, Базненко был в курсе. В ноябре соратники заподозрили его в измене и жандармы медлить не стали – 10 декабря 1907 года новгородская группа РСДРП была полностью разгромлена: 20 обысков, арестованы все участники, типография Погодиной обнаружена.

У Советской власти оказалась длинная и твёрдая рука – процесс о провокаторской деятельности Базненко проходил в Новгородском губернском суде аж в 1923 году.

По счастливому стечению обстоятельств жандармами не была найдена готовая, но ещё не работавшая типография, оставшиеся на свободе социал-демократы братья Ильины перенесли её в подвал собственного дома в Псковской слободе (она располагалась вдоль улицы Псковской примерно на месте теперешнего Белого города, дом не сохранился).  Во время Первой мировой войны, призванные в армию, Ильины спрятали типографские станки во дворе, а в 1923 году передали один из них в Новгородский музей, а второй – в Исторический музей в Москве.